Хочу жить. Книга первая. Восставший из огня - Александр Марченко

Наташа легла с левой стороны рядом, сделав несколько глотков вина, начала нежно гладить его грудь, целуя молодого человека в губы, он отвечал взаимностью.

Наташа, шёпотом произнесла:

– Вода, лес, сосны и берёзки, а вокруг ни души, возьми меня.

Сергей не смог удержаться от соблазна, они утонули в поцелуях и ласках, при этом совсем забыв про время. Сняв с себя нижнее белье, они наслаждались минутами блаженства. В этот момент им казалась, что они одни на белом свете. Насладившись любовными играми, они зашли в реку искупаться. Неожиданно по телу Сергея прошла дрожь, он испугано посмотрел на девушку, произнёс:

– Мы про поезд совсем забыли!

Выйдя из воды, они спешно оделись, побежали в сторону поезда.

– Давайте быстрее! Мы отправляемся! Неполадки уже устранили, – кричала им проводница.

Сергей подсадил девушку, сам следом поднимался по лестнице. Поезд начинал медленно набирать ход.

Тяжело выдохнув, Сергей пробормотал:

– Чудом успели!

– Трусы не забыли, – держась за живот от смеха, произнёс прапор.

– Нет, их мы вроде одели, вино забыли на берегу, – пожимая плечами, в ответ сказал Сергей.

Чтобы встать в расписание, машинисты поезда сокращали большие остановки, на больших перегонах они максимально разгоняли поезд. Вагоны болтало из стороны в сторону, создавалось впечатления, что поезд вот- вот сойдёт с рельс. В вагоне был слышен звон гитары и пустых бутылок. Вторые сутки также пролетели как одно мгновение. На третьи сутки деньги уже заканчивались. Наташа не отходила от Сергея ни на шаг, постоянно признаваясь ему в любви, обещая писать письма и приезжать к нему в часть.

Глава 3

Четверо суток пролетело незаметно, спиртные напитки и деньги быстро закончились. Последние копейки собирали на сигареты. Поезд уже колесил по Иркутской области. Прапорщик привел себя в порядок, чего и потребовал от остальных новобранцев, чтобы не осталась и намёков на буйный сабантуй, который длился трое суток. Сергей лежал, Наташа сидела рядом на гитаре возле струн шариковой ручкой она писала свой адрес.

– Зачем гитару мараешь? Не проще на бумаге написать? – с ухмылкой спросил Сергей.

– Бумажку ты потеряешь или выбросишь, а это на века, – шутливо ответила она.

На горизонте виднелся город Черемхово. Особенно были видны искусственные горы, огромные, глубокие котлованы, внутри которых работала тяжёлая техника и огромные машины марки «БелАЗ».

Сергей пристально смотрел в их сторону, из любопытства он спросил:

– Наташа, а что там золото добывают?

– Да нет, это добыча каменного угля открытым способом. Мой папа там работает, ездит на огромном тракторе.

– А мне казалось, что уголь только в шахтах добывают? Я в кино видел, как Стаханов отбойным молотком план перевыполнял.

– Это в кино, но здесь всё проще, залежи пластов угля находятся на глубине до ста метров, тем более это дешёвый и безопасный способ добывать уголь.

Поезд прибыл на станцию города Черемхово. Сергей и Наташа вышли на перрон. Сергей обнял Наташу.

У девушки из глаз потекли слёзы, она прижалась к Сергею вплотную, смотря ему в глаза, произнесла:

– Серёжа, пиши мне, пожалуйста, я буду очень ждать твоих писем, и спасибо тебе большое за всё.

– Глупенькая, я обязательно буду тебе писать, а компотик был чудесный. У тебя губы красивые, не надо их больше красить ярко-красной помадой, – вытирая девушки слезы, в ответ сказал молодой человек.

– Поезд трогается, прощайтесь скорей, – крикнула проводница.

Наташа из сумки достала листок отдала его Сергею. Нежно поцеловав его в губы, произнесла:

– В вагоне прочитаешь, это что-то вроде любовной записки.

Сергей поднялся по ступенькам, послав девушке воздушный поцелуй, крикнул:

– Наташа, ты чудо!!!

Поезд тронулся, медленно набирая ход, всё дальше и дальше удаляясь от перрона станции Черемхово. Сергей стоял у открытой двери.

– Всё, Ромео, дай дверь закрыть, – положив ему руку на плечо, пробормотала проводница.

Сергей вошёл в соседнее купе забрать свою гитару, Снежана и Арина пили чай с ребятами.

– Всё твоя тёлка вышла, а мы с ребятами в Усолье едем! Шанцев увидеться у нас больше, – издевательски произнесла Арина.

Сергей, молча взял гитару, ушёл в своё купе, сел на боковую полку, где спал прапорщик, положил гитару на свою полку, с безразличием посмотрел в окно, развернул листок, который ему дала девушка и начал читать.

«Я сейчас не способна думать о своей душе. Она валяется, где-то на дне… Я ее не трогаю, пусть отдохнет. Ей пришлось нелегко, я перед ней виновата. А потом я её очищу, но потом… Конечно, она уже никогда не будет такой, как раньше. Но я постараюсь придать ей достойный вид, настолько насколько это будет возможно… Выходит, что ты просто временно мной пользовался… Знаешь, тела мне совсем не жалко, оно быстро забудет… Жалко душу, она очень страдала, терзалась, рвалась за тобой… Она хотела к твоей душе, она почувствовала родство… Жалко, что ты никогда не прислушиваешься к своей душе… Ты не разговариваешь с ней… А она у тебя так хочет любви… Настолько сильно, насколько твой разум этому препятствует… Когда ты спишь, твой разум отключается и душа шепчет, душа кричит… душа плачет… Но ты не слышишь – не хочешь слышать… Ты был в моей жизни и ушел… И я ушла… в никуда… Не знаю, стоило ли вообще это все писать, просто надо кому-то высказаться. Да и я хочу все-таки быть с тобой откровенной, чтоб ты знал мои истинные чувства. Это не игра. А может, ты это никогда и не прочитаешь. Не могу понять ни тебя, ни себя. С самого начала не так все было. Ты боялся, я чувствовала это, я и тоже не могла полностью открыться. Боялись друг друга. Теперь понимаю, что во многом была не права, что не так нужно было поступить в том или другом случае. Не поняла вовремя, что у тебя тогда что-то происходило в душе. А ведь на самом деле, я хотела в этой жизни сейчас. Наверное, большего счастья мне и не нужно. Ты стал для меня настолько большой частью жизни, я пыталась полностью измениться, быть другой, как-то подстроиться под тебя. Мне сейчас очень тяжело, я чувствую, что теряю что-то невосполнимое, главное в своей жизни. Знаю, что уже никогда так не буду ни к кому относиться, как к тебе. Никого не буду любить. Хотя до встречи с тобой я хотела быть только свободной, была какой-то мужененавистницей. И в первый раз в жизни я прогибаюсь, я не хочу отпускать это. Но, наверное, для меня это гораздо серьезнее, чем какие-то амбиции. Я тебя никогда не забуду. Ты будешь вечно в моей душе и сердце.

Нежно целую. Наташа. На веки твоя».

Сергей аккуратно свернул листок, положил его в свой китель. Внезапно им овладела тоска, было желание бросить всё и бегом по шпалам обратно в Москву. Через некоторое время из купе проводницы вышел прапор, глядя на унылый вид Сергея он спросил:

– Серёга, всё пучком?

– Всё в порядке. Я настоящий подонок. Поддался на минутные слабости и совсем забыл про свою Лизу. Я даже не подонок, а просто тварь, – произнёс он в ответ.

– Не бери в голову, это естественно, за два года ты ещё раз будешь чувствовать себя подонкам. Плюнь и забудь – это жизнь, – усмехнувшись, в ответ сказал прапор.

– Когда я уходил в армию, моя девушка клялась, божилась, что будет ждать, – начал прапорщик свой рассказ.

– Мы с ней дружили с пелёнок, а вот итог. Я – в армию, она – замуж, сука! Извини эмоции.

Их беседу прервала проводница, посмотрев на прапорщика, сказала ему:

– Серёжа, я отойду минут на тридцать в другой вагон, посмотри.

– Хорошо, Галчонок, иди не волнуйся, всё будет на высшем уровне.

Сергей смотрел в окно, восхищался природой и огромными бесконечными полями, которые были все зелёные, словно изумруды.

– Красивые здесь места, – произнёс прапор.

– Здесь моя родина, я родился в этих местах, мой папа начинал свою военную карьеру здесь, потом его перевели служить в Москву, а затем он попал в Афганистан, – тяжело вздохнув, пробормотал Сергей.

– Я тебя понимаю прекрасно, жизнь наша как бумеранг, как ни кидай, всегда возвращается обратно. Видишь, вдалеке виднеются огромные бочки. Напротив – железнодорожный переезд, от него нам останется ехать ровно пятнадцать минут.

– Я это уже припоминаю, огромные бочки это нефтебаза, хоть мне было шесть лет, когда папу перевели в Москву служить.

– Извини, что я тебя заставил вспомнить твоё прошлое.

– Всё нормально, товарищ прапорщик, это судьба, от неё никуда не убежишь.

Поезд сравнялся с огромными бочками и железнодорожным переездом, на котором стояли машины в ожидании открытия проезда. Прапорщик увидел, как в районе нефтебазы полыхнуло зарево, огромный огненный гриб поднялся высоко вверх. Выражение лица у него резко переменилась, он закричал: